William of Orange -- for he it was -- knit his brows in a very forbidding manner , restrained the glance of gloomy malice which glistened in his half-closed eye , and answered , --
Вильгельм Оранский — а это был он — весьма грозно нахмурил брови, сдержал взгляд мрачной злобы, блестевшей в его полузакрытых глазах, и ответил:
