" Where is the child ? " he asked , surprised at the penetrating chilliness of the air and the unwonted dimness of the lamp by which he used to sit up half the night with the open Bible before him .
«Где ребенок?» — спросил он, удивляясь пронизывающей прохладе воздуха и непривычной тусклости лампы, у которой он обычно просиживал полночи с открытой Библией перед собой.
