Every surface now shone : Copper pots and pans had been burnished to a rosy glow ; the wooden tabletop gleamed ; the goblets and plates already laid for dinner glinted in the light from a merrily blazing fire , on which a cauldron was simmering . Nothing in the room , however , was more dramatically different than the house-elf who now came hurrying toward Harry , dressed in a snowy-white towel , his ear hair as clean and fluffy as cotton wool , Regulus 's locket bouncing on his thin chest .
Теперь каждая поверхность сияла: медные кастрюли и сковородки были начищены до розового сияния; деревянная столешница блестела; кубки и тарелки, уже поставленные к обеду, блестели в свете весело полыхающего огня, на котором кипел котел. Ничто в комнате, однако, не отличалось более резко, чем домовой, который теперь спешил к Гарри, одетый в белоснежное полотенце, с волосами в ушах, такими же чистыми и пушистыми, как вата, медальон Регулуса подпрыгивал на его худой груди.