“ Now Heaven help me , ” said Sir Tristram , “ but this is a foul and shameful custom . Yet have I one advantage , for my lady is the fairest that doth live in all the world , so that I nothing fear for her ; and as for me , I will full gladly fight for my own head in a fair field . ”
«Да поможет мне Бог, — сказал сэр Тристрам, — но это грязный и постыдный обычай. И все же у меня есть одно преимущество: моя госпожа прекраснейшая из всех живущих на свете, так что я ничего за нее не боюсь; а что касается меня, то я с полной радостью буду сражаться за свою голову на честном поле».
