It had seemed hard to live through that month — yet now , as she looked at the letter , the thought that Galt had gone was still harder to bear . Even the struggle of resisting his proximity had been a link to him , a price to pay , a victory achieved in his name . Now there was nothing , except a question that was not to be asked .
Казалось, тяжело пережить этот месяц, но сейчас, когда она смотрела на письмо, мысль о том, что Галт ушел, была еще тяжелее. Даже борьба против его близости была для него связью, ценой, которую нужно было заплатить, победой, достигнутой во имя него. Теперь не было ничего, кроме вопроса, который нельзя было задавать.
