The look of terror in her eyes was real . A year ago , he would have told himself that this was her way of making amends ; he would have choked his revulsion against her words , words which conveyed nothing to him but the fog of the meaningless ; he would have violated his mind to give them meaning , even if he did not understand ; he would have ascribed to her the virtue of sincerity in her own terms , even if they were not his . But he was through with granting respect to any terms other than his own .
Ужас в ее глазах был настоящим. Год назад он бы сказал себе, что это ее способ загладить свою вину; он бы заглушил свое отвращение к ее словам, словам, которые не несут ему ничего, кроме тумана бессмысленности; он бы насиловал свой разум, чтобы придать им смысл, даже если бы не понимал; он бы приписал ей добродетель искренности в ее собственных терминах, даже если бы они не были его собственными. Но он отказался от уважения к каким-либо условиям, кроме своих собственных.
