She shifted her body , sliding lower in the armchair , stomach forward , as if relaxation were ugliness , as if she were granting him the kind of intimacy that required no poise and no respect .
Она переместила свое тело, скользнув ниже в кресле, животом вперед, как будто расслабление было уродством, как будто она даровала ему такую близость, которая не требовала ни уравновешенности, ни уважения.
