They remained silent , till the butler had gone . Taggart sat looking down at the bubbles , holding the stem of his glass between two limply casual fingers . Then his hand closed suddenly about the stem into an awkwardly convulsed fist and he raised it , not as one lifts a glass of champagne , but as one would lift a butcher knife .
Они молчали, пока дворецкий не ушел. Таггарт сидел, глядя на пузырьки, держа ножку бокала двумя вялыми пальцами. Затем его рука внезапно сжалась на ножке в неловко сжавшийся кулак, и он поднял ее не так, как поднимают бокал шампанского, а так, как поднимают мясной нож.
