He could not admit to himself that his peculiar restlessness came from a desire to experience pleasure ; he could not admit that the particular pleasure he wanted was that of celebration , because he could not admit what it was that he wanted to celebrate .
Он не мог сознаться себе, что своеобразное его беспокойство происходит от желания испытать удовольствие; он не мог признать, что особое удовольствие, которого он хотел, было празднование, потому что он не мог признать, что именно он хотел праздновать.
