She was struck by a quality of anger in their silence — an anger saying that she was supposed to spare them moments such as this — and , with a feeling of cruelty new to her , she remained silent by conscious intention .
Ее поразил какой-то гнев в их молчании — гнев, говорящий, что она должна была избавить их от таких моментов, как этот, — и с новым для нее чувством жестокости она сознательно промолчала.
