The screaming of the telephones went on through the silence . He knew that those pleas for help were not addressed to him , but to an entity whose shape he had stolen . It was this shape that the screams were now tearing away from him ; he felt as if the ringing ceased to be sounds and became a succession of slashes hitting his skull . The object of the hatred began to take form , as if summoned by the bells .
В тишине продолжался вой телефонов. Он знал, что эти мольбы о помощи были адресованы не ему, а существу, чью форму он украл. Именно эту фигуру теперь вырывали из него крики; ему казалось, что звон перестал быть звуками и превратился в череду ударов по черепу. Объект ненависти начал обретать форму, словно вызванный звоном колоколов.
