The light of the lamp hit his face from below , and Rearden could not see his eyes , only his mouth drawn in lines of endurance and oddly solemn resignation . Rearden knew that this was a wound not to be probed any further .
Свет лампы падал на его лицо снизу, и Риарден не мог видеть его глаз, только рот скривился в морщины терпения и странно торжественного смирения. Риарден знал, что эту рану больше нельзя исследовать.
