Элизабет Гилберт

Then a long exhale of relief comes as , in my own handwriting , my own constant friend ( who is it ? ) commences loyally to my own rescue :

Затем наступает долгий вздох облегчения, когда мой собственный почерк, мой постоянный друг (кто это?), преданно начинает меня спасать: