Anna could not speak . She hardly knew , as yet , what the girl ’ s words conveyed to her , save the sense of their tragic fervour ; but she was conscious of being in the presence of an intenser passion than she had ever felt .
Анна не могла говорить. Она еще почти не знала, что передали ей слова девушки, кроме ощущения их трагического пыла; но она сознавала, что находится в присутствии более сильной страсти, чем когда-либо чувствовала.
