Darrow took the onslaught in silence . He might have spoken , have summoned up the usual phrases of banter and denial ; he was not even certain that they might not , for the moment , have served their purpose if he could have uttered them without being seen . But he was as conscious of what had happened to his face as if he had obeyed Anna ’ s bidding and looked at himself in the glass . He knew he could no more hide from her what was written there than he could efface from his soul the fiery record of what he had just lived through . There before him , staring him in the eyes , and reflecting itself in all his lineaments , was the overwhelming fact of Sophy Viner ’ s passion and of the act by which she had attested it .
Дэрроу молча принял натиск. Он мог бы заговорить, вызвать обычные фразы подшучивания и отрицания; он даже не был уверен, что они не сослужили бы в данный момент своей цели, если бы он мог произнести их незамеченным. Но он так же сознавал, что произошло с его лицом, как если бы он повиновался велению Анны и посмотрел на себя в зеркало. Он знал, что не сможет скрыть от нее того, что там было написано, как не сможет стереть из своей души пламенную запись того, что он только что пережил. Перед ним, глядя ему в глаза и отражаясь во всех его чертах, стоял ошеломляющий факт страсти Софи Винер и поступок, которым она это засвидетельствовала.