" The duty of delicacy in her defenceless position ; my respect for her father -- I did not know you then , sir , as yourself , but only as her father -- restrained me . But even had not these barriers existed , I should not have dared in the presence of such grief and anxiety to have declared myself . Mr. Trelawny , I assure you on my word of honour that your daughter and I are as yet , on her part , but friends and nothing more ! " Once again he held out his hands , and we clasped each other warmly . Then he said heartily :
«Долг деликатности в ее беззащитном положении, мое уважение к ее отцу — я знал вас тогда-с, не как самого себя, а только как ее отца — удержали меня. Но даже если бы не было этих преград, я не осмелился бы при таком горе и тревоге заявить о себе. Мистер Трелони, уверяю вас честным словом, что мы с вашей дочерью пока что, с ее стороны, всего лишь друзья и не более того! Он снова протянул руки, и мы тепло пожали друг друга. Потом он сказал сердечно:
