Mrs. Perks only sobbed . The Perks children , now as shiny-faced as anyone could wish , stood at the wash-house door , and scowled at the intruders . There was a silence , an awkward silence .
Миссис Перкс только рыдала. Дети Перкс, лица которых теперь были такими блестящими, как только можно было пожелать, стояли у двери прачечной и хмуро смотрели на незваных гостей. Наступила тишина, неловкая тишина.
