‘ You have had sorrow enough , child , ’ said my aunt , affectionately , ‘ without the addition of my little miseries . I could have no other motive , Trot , in keeping anything from you . ’
— У тебя было достаточно горя, дитя, — ласково сказала моя тетя, — и без моих маленьких несчастий. У меня не могло быть другого мотива, Трот, скрывать что-либо от тебя.
