Twice I called him by his name , in the tone in which I might have tried to rouse a sleeper , before he heeded me . When I at last inquired on what his thoughts were so bent , he replied :
Дважды я окликнул его по имени тоном, каким пытался бы разбудить спящего, прежде чем он меня услышал. Когда я наконец поинтересовался, о чем он так думает, он ответил:
