That the communication had been of a secret kind , and that she had been submissive to him and afraid of him , he hoped might be known to no one beyond himself ; yet , knowing it , how could he separate it from his old vague fears , and how believe that there was nothing evil in such relations ?
Он надеялся, что никто, кроме него самого, не узнает, что общение носило тайный характер и что она подчинялась ему и боялась его; но, зная это, как мог он отделить это от своих прежних смутных страхов и как поверить, что в таких отношениях не было ничего дурного?
