So saying , and quite indifferent to the astonishment his presence occasioned , he crept in , shut the door , kissed his greasy glove as servilely as if it were the dust , and made a most abject bow .
С этими словами, совершенно равнодушный к изумлению, вызванному его присутствием, он прокрался внутрь, затворил дверь, поцеловал свою засаленную перчатку так раболепно, как если бы это была пыль, и отвесил презренный поклон.
