His affection for the child might not be inconsistent with villany of the worst kind ; even that very affection was in itself an extraordinary contradiction , or how could he leave her thus ? Disposed as I was to think badly of him , I never doubted that his love for her was real . I could not admit the thought , remembering what had passed between us , and the tone of voice in which he had called her by her name .
Его привязанность к ребенку могла быть вполне совместима с подлостью худшего рода; даже эта привязанность сама по себе была необыкновенным противоречием, иначе как мог он оставить ее так? Хотя я и был склонен думать о нем плохо, я никогда не сомневался в том, что его любовь к ней была настоящей. Я не мог признаться в этой мысли, вспоминая то, что произошло между нами, и тон голоса, которым он назвал ее по имени.