A nice sympathetic child could neither have thought nor said such things , but it just happened that the shock of hearing them was the best possible thing for this hysterical boy whom no one had ever dared to restrain or contradict .
Милый, отзывчивый ребенок не мог бы ни подумать, ни сказать такие вещи, но так случилось, что потрясение от услышанного было лучшим, что могло быть для этого истеричного мальчика, которого никто никогда не осмеливался сдерживать или противоречить.
