Osterman had not at any time since the shooting , lost consciousness . He lay upon the floor of Hooven ’ s house , bare to the waist , bandages of adhesive tape reeved about his abdomen and shoulder . His eyes were half - closed .
Остерман ни разу после стрельбы не потерял сознание. Он лежал на полу дома Хувена, обнаженный по пояс, с бинтами на животе и плечах. Его глаза были полузакрыты.
