He was extremely excited ; his lips trembled , and the resentment of an embittered soul was in his voice . But he spoke so indistinctly that hardly a dozen words could be gathered .
Он был очень взволнован; губы его дрожали, и в голосе звучала обида озлобленной души. Но говорил он так невнятно, что едва ли можно было собрать дюжину слов.
