The question why he was now going to Razumihin agitated him even more than he was himself aware ; he kept uneasily seeking for some sinister significance in this apparently ordinary action .
Вопрос, почему он едет теперь к Разумихину, волновал его даже более, чем он сам сознавал; он все тревожно искал какого-то зловещего значения в этом, казалось бы, обычном действии.
