Her loyal confidence in him lay so deep down in her heart , that , awake or asleep , he inspired her with no sort of personal fear . If he had entered with a pistol in his hand he would scarcely have disturbed her trust in his protectiveness .
Ее преданное доверие к нему лежало так глубоко в ее сердце, что, наяву или во сне, он внушал ей никакого личного страха. Если бы он вошел с пистолетом в руке, он вряд ли поколебал бы ее доверие к нему.
