But then , that excitement having passed and it being quite dark , and the hands of the court clock pointing to five , and all the court weary , Justice Oberwaltzer signifying his intention of adjourning for the night .
Но затем, когда волнение прошло, стало совсем темно, стрелки судебных часов показывали пять, а весь суд утомился, судья Обервальцер дал понять о своем намерении отложить заседание на ночь.
