And then , at last , his hand curled around the doorknob and it turned under his hand and he yanked the door open . He plunged out , not into the second - floor hallway , but into the basement room beyond the arch . The cobwebby light was on . His campchair , stark and geometrical , stood beneath it . And all around it was a miniature mountain range of boxes and crates and banded bundles of records and invoices and God knew what . Relief surged through him .
И затем, наконец, его рука обхватила дверную ручку, она повернулась под его рукой, и он дернул дверь на себя. Он нырнул не в коридор второго этажа, а в подвальную комнату за аркой. Горел паутинистый свет. Под ним стояло его складное кресло, строгое и геометрическое. А вокруг него была миниатюрная горная гряда коробок, ящиков, перевязанных пачек пластинок, счетов и бог знает чего еще. Его охватило облегчение.
