He didn ’ t say anything ; he watched my face warily as the pain that had nothing to do with broken bones , pain that was infinitely worse , threatened to crush me .
Он ничего не сказал; он настороженно следил за моим лицом, поскольку боль, не имеющая ничего общего со сломанными костями, боль, которая была бесконечно сильнее, грозила раздавить меня.
