Those eyes , which were the arbiters of his fate , frightened him , and then hurled him violently out of his habitual apathy . He talked , and talked very well .
Эти глаза, которые были вершителями его судьбы, напугали его, а затем яростно вышвырнули из привычной апатии. Он говорил, и говорил очень хорошо.
