Она смотрит на меня через пелену влажных от дождя волос
Две маленькие дырочки, где воздух концентрируется
И врывается внутрь
Ее тело, голубое в лунном свете, было, как у медузы
И я глубоко вдыхаю, я одновременно там и не там
Струя чернил на простынях, но она остается
Совершенно непостижимой
А, может, я слишком косноязычен, чтобы испить эту чашу
До дна, и подавить боль
Я думал, рабство было отменено
Как могло произойти, что оно наступило и подняло вновь
Свою уродливую голову?