Любая мать
в какой-то момент
становится сгорбленной,
Она скрипит, когда наклоняется,
Ей уже невыносимо быть тяжелой,
Она падает, ломает себе бедро,
Затем очень быстро идет ко дну.
Это ее последнее воскресенье.
Она плачет и тает на глазах,
Она уже исхудала так,
Что для нее сгодится
самый маленький гроб.
О, конечно, она еще хочет увидеть,
Как вместе соберутся все ее потомки,
Сбившись в ее спальне,
И она делает вид, что еще сильна,
Пока самый младший
Не закроет крепко дверь.