Kiuru Finnish

Июльская трава выжжена солнцем, Когда в бухте вспыхивает пожар. В болоте отныне есть не одна лишь вода, Когда в бухте вспыхивает пожар. Мечты, подобно развлечениям, блистали лишь миг, Когда в бухте вспыхивает пожар. Плечи укутаны покровом из еловых ветвей, Когда в бухте вспыхивает пожар.

Я слышу пение жаворонка, Или же это ветер бьёт в колокола? Его крылья волнуют камыш, Когда бухту окутывает ночь.

Две стоят на берегу, залитом светом, Они словно бы покачиваются на копне сена, Наблюдают необъятные мечты долин, Благочестивы мрачные дела сумрачных дней. Не упадёт он в одиночестве на крону дерева, Достигнет невидимой межи, Для тех двоих есть лишь один звёздный сад, Жаворонок несёт облака над огненной бухтой.

Я был погружен в сон, став проросшей травой, Когда в бухте гаснет пожар. Этот саженец мог бы прорасти из моей почвы, Когда в бухте гаснет пожар. Но не прорасти ему средь двух колосков сена, Когда в бухте гаснет пожар. В стране болотных вод лето быстро отходит, Когда в бухте гаснет пожар.

Я слышу пение жаворонка, Или же это ветер бьёт в колокола? Его крылья волнуют камыш, Когда бухту окутывает ночь.

Мрачные тени обнимают сад молодых деревьев. Я видел угасающие облака — те купались в их свете. Всего на миг я увидел тех, кто лежит на сене, Но они, тоскливые и хрупкие, не заметили моего взгляда.

Необыкновенная песнь жаворонка звучит над водами, Его пенье разлетается над огненными землями бухты. Преисподняя разверзается над двумя травинками, Что жаворонок несёт к себе в гнездо, в объятия огненной бухты.