И он чувствовал себя поэтом
среди поэтов,
завоевателем сердец,
настоящим странником,
приятелем судьбы
и другом своих друзей,
с наступлением ночи — возлюбленным
звезды и росы.
Его жизнь была сродни цыганской,
сердце — неуемно,
его душа была словно дождь,
поливающий дороги.
В горах1 слышались
его песни, его мольбы.