Ты идешь маленькими шагами,
когда днём ты ходишь среди них.
Даже в темноте я слышу звяканье цепочек,
которые ты давно уже не носишь.
Нет железного коня1 больше
под твоими ногами, но ты танцуешь
не от того, что ты хочешь танцевать,
а от того, что другого ты не умеешь.
Дороги, по которых ты ходил,
были большей частью заминированы,
твои раны мы перевязали,
самое важное произошло.
С тех пор я делю свой хлеб, свою воду,
свой морфий с тобой,
хотя я знаю, что находиться рядом с тобой,
это то, что лучше всего тебя исцеляет.