Там певец лежит на смертном одре,
Бледные губы не заводят песню.
Блеклые волосы Дальфа облепили
Чело, что больше ничего не сможет сочинить.
Ему, как ценность, кладут
Его старые песни,
Песни, что так звонко звучали,
Кладут ему в руки без единого звука.