Nobody English

Знаешь, когда в Сохо двенадцать часов, малышка, Там, где я просыпаюсь, наступает час джина, я не знаю, И я всё ещё думаю о тебе, куда бы ни пошёл. А я что только не делал и где только не был, знаешь.

Меня поили золотом милые дурачки в Абу-Даби1, И я очень медленно танцевал с Рокеттс под вёрткой молли2 .

Но любви, подобной твоей, я не получал, о, ни от кого. Я был бы потрясён, Если бы увидел, что ты пытаешься быть святой. Я бы не влюбился в ту, что, По-моему, не способна вести себя плохо. Но я хочу, чтобы ты знала, Что у меня не было любви, подобной твоей.

Милая, когда ты согреваешь постель в среду, Там, в Лос-Анджелесе, суицидальный вторник3. Если бы у меня был выбор, слушать ли мне гул Восторга тысячи человек или успокоение твоего голоса,

При первой же возможности Я бы выбрал постель, согретую телом, у. Однажды я грел руки у горящего «Мазерати», у.

И всё же я не получал любви, подобной твоей, ни от кого. Я был бы потрясён, Если бы увидел, что ты пытаешься быть святой. Я бы не влюбился в ту, что, По-моему, не способна вести себя плохо. Но я хочу, чтобы ты знала, Что у меня не было любви, подобной твоей.

А с другой стороны, почему мы должны отрицать правду? У нас могло бы быть меньше причин для волнения, милая, Не стану врать, Но что бы я ни делал, у меня не было любви, подобной твоей.