Он мог бы стать боксёром,
Но боксёрские бои казались ему грязным занятием.
Однажды мы с ним поспорили, он сбил меня с ног,
А когда понял, что причинил мне боль, — заплакал.
Как типичный представитель старой школы,
Он не показывал, что ему больно.
И если бы хоть каждый десятый был таким храбрым,
Я бы так не сожалел, что его больше нет.