Каждым фибром наших тел
Мы чувствовали, что нас хотят судить,
Хотели в зародыше задушить,
Государственная машина кричит громко и пронзительно.
В моём ребре — порез,
В моих лёгких поднималась жидкость,
Четыре укола, семь сантиметров, я почувствовал:
Баадер и Энслин недалеко.