Между небом и землей есть что-то,
что скоро облысеет из-за того,
что так много вспоминает.
И это «что-то», чем являюсь я сам, –
картина в стиле бифронтизма1,
показывающая только одну сторону.
Видимое лицо – белозубая улыбка с рекламного плаката2,
скрытое лицо – это следствие
моей гениальной идеи расстаться с тобой.
Мне так трудно забыть тебя.
Забыть тебя мне так трудно.
Забыть 15 тысяч чарующих моментов –
это очень опрометчиво.
Не знаю, буду ли я благоразумным,
но я знаю, что мне нужно некоторое время,
чтоб сделать то, чего делать я не хочу.
И не смотря на то, что это я сам так решил,
что уже хватит,
и я не устал клясться тебе,
что второй главы не будет,
мне так трудно забыть тебя.
Мне так трудно забыть тебя.
Мне так трудно...
И не смотря на то, что это я так решил,
что уже хватит,
и я не устал клясться тебе,
что второй главы не будет,
мне так трудно забыть тебя.
Мне так трудно забыть тебя.
Мне так трудно...