И вновь они расшумелись,
им разрешили галдеть в парламенте,
играть перед распроданными залами.
Такими просторными, такими немецкими,
такими патриотическими.
Но что в этом плохо, так это то,
что немецкое благо продажно.
Однако хуже всего то, что это уже не нужно скрывать.