Может, мы запутались в переводе,
Может просила слишком много
Но, может, всё было идеально,
Пока ты взял и всё не разорвал
Испуганно убегая, я была там,
Я помню это слишком хорошо.
И ты вновь мне звонишь,
Пытаясь меня разрушить, как своё обещание,
Так небрежно жесток во имя своей чести,
А я — скомканный лист бумаги, лежащий здесь,
Ведь я помню это всё, всё, всё.
Говорят, всё хорошо, что хорошо кончается,
Но я прохожу новый круг ада каждый раз,
Когда ты меня предаёшь,
Ты сказал, что если наша разница в возрасте была меньше,
Наверное, всё было бы хорошо,
И после этих слов я захотела умереть,
Идея, которую ты хотел во мне воплотить...
Какой была эта девушка?
Я как красивый бриллиант, что отражает свет на тебя,
Теперь я плачу в уборной, посреди вечеринки,
Какая-то актриса спрашивает меня, что случилось,
Ты — вот, что случилось. Ты.
Ты, очаровавший моего отца, ироничными шутками,
Потягивающий кофе, сидя, словно на вечернем шоу,
Но потом он смотрел, как я не спускаю глаз с двери,
Всю ожидая, что ты вернёшься,
И он сказал: «Должно быть, весело,
когда тебе исполняется 21»1