Manuel French

– Скажи мне, мой друг дерево, Ты не видел Мануэля? – Я видел его на днях, в воскресенье, Он выпускал белых голубок Перед носом у жандармов, Решивших, что он сошел с ума. Он засучил рукава, Привязал веревку к моей ветке, Набросил петлю себе на шею… Жандармы очень смеялись. Но я, рискуя им не понравиться, Я, столетний дуб, Согнулся, как тростник, Чтобы его ноги коснулись земли. Но ты спроси у реки, Не утонул ли он в ней.

– Река! Ты не видела Мануэля? – Он произнес передо мной молитву И поцеловал свою землю… Безразличное солнце сияло в вышине. Он выбрал камень, Привязал его себе на шею И прыгнул в воду. Но я стала кораблем, Ибо хотела, чтобы он был жив, Хотела, чтобы он следовал за мной, И вдали от порабощенных земель Вынесла его на берег. Но ты спроси у горы, Не разбился ли он там.

– Гора! Ты не видела Мануэля? – Он вскарабкался на мою вершину, Чтобы прокричать оттуда обо всех преступлениях, Которые останутся неведомыми или безнаказанными; Он оплакал невиновность Всех своих друзей детства, Которых утащили молча В ночь. Тогда я, гора, Превратилась в долину. В нем была всепобеждающая вера, И я переместилась. Ты можешь сказать его жене, Что я не убила его. Так что отправляйся на каторгу, посмотреть, Не заточили ли его туда.

– Тюремщик, ты не видел Мануэля? – О, таких, как Мануэль, я вижу во множестве, Но мне знакома только их тень, Призрак, поворачивающийся ко мне спиной. Они все говорят странные вещи: Что надо, чтобы времена изменились... Мечтатели, вероятно, сговорившиеся между собой! Я слушаю, не понимая. Мне платят за то, чтобы я ничего не слышал. Я могу лишь забывать, И я не могу протянуть им руку. Но спроси у света: Он так долго его искал.

– Свет! Ты не видел Мануэля? – Меня оставили, решив, что я погас, Но я сияю сильнее прежнего, Ибо Мануэль вновь зажег меня От огня свободы! Никто не сможет меня подчинить, И я ослеплю своих хозяев, И я воспламеню небо, Ибо теперь, благодаря Мануэлю, Обо мне начинают знать И в Гренаде, и в Теруэле!