Увядшие шипы, ласкающие мою оскверненную плоть,
Разбитый нимб, сокрушивший все наши мечты,
Вина приписана нам на страницах фальшивой надежды,
Обласканные в посмертии жизнями друг друга.
Запятнанные кровью простыни
Скрывают наше горе,
Наше свидание будет прервано.
С трудом пробираясь через останки некогда живого мира,
Десять тысяч приверженцев забытого Богом дитяти,
Мы ставим на себе клеймо, преклонив окровавленные колени,
Поодиночке — не спасенные, но вместе — изгнанные прочь.