В течение долгого времени она хотела
освободиться от своих цепей,
что привязывали её к жизни,
которая была больше наказанием, чем жизнью.
И ребенок, что должен был родиться,
заставил её снова [всерьез] подумать
о том, чтобы разрушить мир,
что был таким [уродливым] построен.